КИЕВ. 29 июля. УНН. Полномасштабное вторжение россии в Украину зацепило даже те сферы, которые всегда были «о победе жизни над смертью». Мы никогда не забудем обстрел российскими войсками роддома в Мариуполе и его неисправимых последствий. Кроме того, с началом вторжения некоторые клиники, работающие в сфере репродуктивной медицины, столкнулись с нехваткой азота для хранения биоматериалов, а также с физическим обеспечением безопасности им от обстрелов. Теперь же возникла другая, возможно, не столь очевидная и масштабная, но оттого для многих не менее болезненная, проблема – законодательная неурегулированность постмортального (посмертного) использования биоматериала и эмбрионов в репродукции. УНН пообщался с представителями крупнейших клиник, оказывающих услуги по лечению бесплодия путем искусственного оплодотворения.
Проблема постмортальной репродукции – не новая, но с приходом в Украину полномасштабной войны она приобрела большее значение и размах. Представители медучреждений говорят, что уже сталкивались со случаями, когда к ним обращаются клиентки, чьи мужья погибли на войне, и теперь они не могут использовать их сперму или эмбрионы, которые хранятся в заведении.
«Я уже встречался с женщиной, у которой хранятся замороженные эмбрионы в клинике, а муж погиб на войне. Отказать ей в проведении переноса эмбрионов у меня не хватило решимости», – говорит директор клиники «Надежда», вице-президент Украинской ассоциации репродуктивной медицины, кандидат медицинских наук Валерий Зукин.
Но признает, что законодательно решения этой ситуации неурегулировано.
«Мне жаль, очень жаль этих женщин. Сейчас такой актуальный момент, женщина из Мариуполя, у нее погиб муж, она даже направила свидетельство о смерти, которое взяла в больнице еще с украинскими печатями. До этого он считался пропавшим без вести, но она нашла врачей, которые предоставили ей информацию, что ее муж погиб. Я ничего не могу сделать по этому поводу, потому что нет согласования мужчины до его смерти, чтобы использовать эти эмбрионы. Единственное, что медицинский центр, я и мои коллеги, предложили, что пока не решится этот вопрос, мы будем хранить любой материал бесплатно, и если будет возможность решить этот вопрос, то мы будем предоставлять частично ей помощь бесплатно. Пока юридически у меня связаны руки», - рассказывает ведущий врач Института планирования семьи, член ESHRE и UARM Виктория Соснина.
Как объясняют специалисты, сейчас существует только единственный правовой выход – в случае смерти одного из супругов – эмбрионы утилизируются по истечении срока хранения.
Нравственно ли это? Гуманно ли? Законодатели пока не ответили на эти вопросы. Но медицинские специалисты, даже те, кто раньше был против постмортальной репродуктивной помощи, ищут выходы из ситуации.
«На сегодняшний день наиболее приемлемыми и законными вариантами решения этой проблемы являются: решение в судебном порядке или через наследство, но каждый из них сопровождается целым рядом проблем (еще не слышал, чтобы кто-то в Украине легко, быстро и эффективно прошел этот путь)», – объяснил юрист ISIDA Clinic Алексей Тригуб.
Юристы уточняют, что завещание касается только материального наследия. Являются ли ими репродуктивные клетки и эмбрионы?
«Согласно положениям Гражданского кодекса Украины, все права и обязанности, принадлежавшие наследодателю, входят в состав наследства. Статус верифицированных эмбрионов при определении права распоряжения в действующем законодательстве урегулирован следующим образом: для размораживания и переноса верифицированных эмбрионов необходимо согласие обоих супругов. Однако, по общей логике, репродуктивные клетки и непосредственно верифицированные эмбрионы относятся к материальному миру, поэтому и право распоряжения должно перейти к наследнику, которым и является второй супруг», - говорит адвокат АО Moris, председатель комитета по медицинскому и фармацевтическому праву АЮУ Анастасия Цыбулько.
Иногда медучреждения прибегают к другому способу решения вопроса.
«Сейчас у меня очень много пар, которые хотели бы иметь детей, а их мужья уходят на фронт, и они сейчас приходят буквально на несколько часов, чтобы сдать материалы, анализы и мы пишем согласие. Мужчина пишет, что он позволяет использовать, если есть возможность обратиться к нотариусу, потому что иногда, когда мужчина приезжает с фронта, у него есть несколько часов для того, чтобы сдать материал, анализы, написать все заявления, чтобы это соответствовало юридическим нормам и нашим протоколам. И даже нет возможности сходить к нотариусу и заверить заявления, потому что это занимает некоторое время. Поэтому в присутствии директора, моем они пишут, что согласны, чтобы их жены использовали биологический материал, если он погибнет», - рассказала Виктория Соснина и добавила, что только в июне было 18 подобных пар.
Некоторые клиники действительно прибегают к заключению с пациентами договоров, содержащих согласие на постмортальное использование биоматериалов и эмбрионов, в случае гибели одного из супругов. Но и здесь есть оговорки.
«Наш юрист разработал такой документ, который позволяет партнеру этого человека применить материал, и они вдвоем подписывают этот документ перед заморозкой. Этот вопрос не очень урегулирован, потому что любые документы, которые подписаны при жизни, утрачивают силу по факту смерти», - рассказывает главный врач и совладелица Центра репродуктивной медицины «Айвимед» Галина Стрелко.
Этот способ подобен решению вопроса в случае с постмортальной транспланталогией.
«Согласно положениям Закона Украины «О применении трансплантации анатомических материалов человеку», анатомическими материалами считаются органы, ткани, а также клетки человека. Однако следует учитывать тот факт, что извлечение органов, тканей и клеток в этом нормативно-правовом акте регламентируется исключительно для трансплантации и/или изготовления биоимплантов. Такое изъятие может производиться при волеизъявлении второго супруга. Таким образом, право на распоряжение телом, а соответственно и анатомическими материалами, умершего лица, остается за лицом, взявшим на себя обязанности погребения. Таким образом, для доказывания и формирования соответствующей судебной практики можно провести аналогию, что репродуктивные клетки являются частью тела умершего человека, верифицированный эмбрион является производным продуктом репродуктивных клеток, а потому право на распоряжение им принадлежит второму супругу», - объясняет Анастасия Цыбулько.
Репродуктологи говорят, что чрезвычайные обстоятельства нуждаются в чрезвычайных решениях. Поэтому большинство из них готово заключать договоры с примечанием условия о возможности применения посмертной репродуктивной технологии. Но и в самих клиниках относятся к подобному решению с оговоркой, предполагая, что в дальнейшем это может повлечь за собой разного рода проблемы. Медицинские же юристы считают, что во многих случаях, каждый из которых уникален в моральном и медицинском планах, последнее слово будет не только за этическими комитетами медучреждений, но и за судами.
В то же время, все они ожидают, что вопрос все же будет урегулирован на законодательном уровне, и проект нового закона о репродуктивной медицине лежит в парламенте около 10 лет.