Дураки и коррупция — грубо, но кратко во Временной следственной комиссии Рады описывают сегодняшнюю ситуацию в “Укрзализныце”, которая оказалась на грани банкротства.
КИЕВ. 7 июня. УНН. Временная следственная комиссия по вопросам оценки критического состояния “Укрзализныци” появилась в Верховной Раде в январе этого года. Возглавила ее народный депутат от фракции “Слуга народа” Юлия Гришина. С тех пор своих должностей уже лишились руководители “Укрзализныци”, министр инфраструктуры и на очереди теперь все члены Наблюдательного Совета. Удастся ли спасти стратегического перевозчика страны от банкротства — пока неизвестно. По крайней мере, к этому стремятся члены ВСК, которые несмотря на разную политическую окраску, демонстрируют большое единство в стенах парламента и все решения на заседаниях ВСК принимают единогласно. Главными причинами критической ситуации называют некомпетентный менеджмент компании и бешеную коррупцию, на которую не реагирует НАБУ. О деталях работы ВСК, состояние “Укрзализныци”, прогнозы и планы УНН рассказал народный депутат от фракции “Батькивщина”, член ВСК Константин Бондарев.
Президент Владимир Зеленский заявил, что причина банкротства “Укрзализныци” в частности в схемах кредитования. Что Вам известно об этом?
Временная следственная комиссия, членом которой я являюсь, работает уже четыре месяца. И сегодня нам уже понятно, что “Укрзализныця” имет две проблемы — это кадры и коррупция. Ущерб железной дороги за прошлый год составил более 11 млрд грн. В первом квартале этого года убыток составляет 1 млрд грн. То есть, динамика сохраняется. При этом менеджмент компании вообще отсутствует. Последние пять лет директора и руководители работают как исполняющие обязанности. То есть это люди, которые не предназначены на постоянные должности, не планируют свою работу, не имеют соответствующих КРІ, это так — люди отбыватели. Они приходят на работу и не знают, уволят их сегодня или нет. Кто за это отвечает? Наблюдательный Совет.
Наблюдательный совет не вносил в правительство предложения о назначении на постоянной основе менеджмента. Он не предоставил программу работы, модернизации, реформ этой компании, вообще не разработал ни одной программы за эти три года. Она не подбирал менеджмент, не ставила перед ним соответствующие показатели для оценки работы. И за это мы платим огромные средства.
Другое направление проблемы — коррупция, масштаб которой просто поражает. Мы проводили последнее заседание в закрытом режиме с участием силовиков, приглашали Офис генпрокурора, ГБР, НАБУ, налоговую. Всех руководителей. К сожалению, появились заместители, но профильные. Знаете, каждому я задал один вопрос: скажите, что надо сделать, чтобы не было коррупции и мы преодолели ее в сжатые сроки? Ответов ноль. Нам назвали сколько уголовных производств сегодня расследуется, но это игра в “догонялки”: украли — догоняем, а догнали или нет зависит еще и от того, получили что-то за это или нет. Но ответа что делать, чтобы не было коррупции, мы не услышали.
Поэтому действительно есть комплекс проблем, которые надо решать. Складывать все это воедино и работать. Два вопроса: неистовый уровень коррупции, о котором говорил Президент, второе — отсутствие менеджмента, а этот вопрос Наблюдательного совета. К сожалению, взяли на работу людей, которые вообще не приезжали в Украину, где из-за границы по “скайпу” руководили чем-то. Наруководствовались к тому, что сегодня вопиющая ситуация.
Почему при таком количестве антикоррупционных органов коррупция в “Укрзализныце” только увеличилась? Почему вообще происходят такие противоположные процессы: чем больше антикоррупционных органов в стране, тем больше коррупция? Кто в этом заинтересован?
Если “Укрзализныця” брала кредиты под 12% годовых в долларах США, когда на внутреннем рынке банки кредитовали под 6-7%, то где разница 5%, в каких она карманах? Это проблема менеджмента. Я уверен, что и члены Наблюдательного Совета там “при деле”. Потому что без участия этих должностных лиц такие схемы были бы невозможны. Почему все эти проблемы, в частности с долгами “Укрзализныци” замалчивались и были доведены до того, что суды начали блокировать счета железной дороги? Потому что все было в пользу кредиторов. Просто так вряд ли. Не исключено, что за взятки.
“Укрзализныцю” как утку пять лет кормили кредитами. Сегодня кредитный портфель компании достиг уже 10 млрд долларов. А мы об этом узнали только тогда, когда создали ВСК и начали разбираться.
В НАБУ заявили, что они не могут расследовать коррупцию в “Укрзализныце” из-за нехватки детективов. Так ли это?
Вы знаете, что “Укрзализныця” — это одна из пяти крупнейших государственных компаний, объем реализации которой — более 100 млрд грн в год. Если мы с вами оплачиваем ежегодные убытки “Укрзализныци” (более 11 млрд грн за прошлый год — ред.), то думаю, что можно за эти же деньги найти группу детективов, которая уделит внимание железной дороге.
К сожалению, статистика такова, что НАБУ за пять лет своего существования открыла 59 уголовных производств, из которых 29 находятся в их расследовании, а остальные Генпрокуратура передала знаете куда? В районные участки полиции, где у следователей нагрузки более 300 уголовных дел на каждого. Будут ли они там что-то расследовать? Несколько уголовных дел доведено до конца и то за кражу 200 литров дизеля. Вот такие последствия работы.
На заседании ВСК НАБУ заявило, что на коррупцию “Укрзализныци” может выделить только семь детективов. Но это не системный подход. Вот, например, АМКУ в октябре отменил тендер по закупке колесных пар по сразу 42 процедурам закупок на сумму почти 700 млн грн. Потому что оказалось, что торги были фиктивными, ведь компании-участники связаны и имеют общие интересы.
АМКУ эти закупки отменяет накладывает штраф в 70 миллионов, дело рассматривается уже в суде — а где в это время НАБУ? Оно прессу не читает или не знает об этом? Где уголовное дело — нету.
НАБУ сегодня выглядит так, что они либо “в теме и в доле” коррупции на “Укрзализныце”, или просто не хотят работать. Так зачем мы тогда тратим деньги на их существование. Мы этот вопрос им в лоб задавали на заседании ВСК. Потому что эти семь детективов, которые вовлечены в дела “Укрзализныци”, и тот масштаб коррупции — не сопоставимые вещи.
Кроме “нулевых” результатов по “Укрзализныци” НАБУ упрекают за дело “Роттердам+”, которое недавно САП закрыл четвертый раз из-за отсутствия доказательств ущерба. Как оказалось, бесперспективное на взгляд САП дело “Роттердам+” расследовал детектив Денис Гюльмагомедов — тот, который подписывал меморандум с “Укрзализныцей” о совместной борьбе с коррупцией. Так может дело не в количестве, а в качестве детективов?
Мне сложно оценивать дело “Роттердам+”, я работаю в ВСК по “Укрзализныце” и являюсь членом профильного комитета Рады. Мое субъективные видения заключается в том, что это дело медийное и силовики были вынуждены за ним “бежать”. Они и открыли это уголовное производство, так как их внимание на это обратили журналисты. Я вижу, что сегодня силовые структуры имеют лозунг борьбы с коррупцией, но борются они с кем? С сельским главой, которого на тысячи гривен взятки поймали. А потом мы еще этого сельского главу удерживаем за свой счет в местах лишения свободы. А вот когда коррупция на миллиарды, то и уголовных дел нет.
Президент требует “посадок” расхитителей “Укрзализныци”. Как планируете заставить НАБУ работать?
Это вопрос политической воли, которой сегодня нету. Нету руководителя, который бы хотел что-то делать в этом направлении. Ни один руководитель антикоррупционного органа даже не был на заседании ВСК, что демонстрирует их отношение к проблеме “Укрзализныци”. Они скрывают информацию от общества и не могут дать результата.
Так же невозможно добиться информации от менеджмента “Укрзализныци”, который, по моему мнению, “крышуют” силовики. Даже зарплаты, которые они получают за счет украинских налогоплательщиков — они от нас тоже скрывают. Никто из них в руках не держал закон о ВСК, где четко прописано, что предоставление такой информации — не прихоть, а обязанность.
Поэтому знаете, чтобы у нас появился план порядка этой компании, то сначала надо найти профессиональную команду для Наблюдательного совета, изменить ее, найти профессионала на председателя Наблюдательного совета. Но не извне искать этого человека, не где-то из-за рубежа, а искать в нашей профессиональной среде. У нас достаточно людей, которые имеют высокий уровень образования, специальности, опыта, а также желание изменить. Надо искать дома.
Затем нужно разработать всем вместе — Наблюдательному совету, правительству, новому министру, профильному Комитету Рады — план спасения этой компании, четкий и пошаговый. Найти менеджмент, который быстро реализует план.
Что касается силовиков, я уверен, что сегодня проблема в НАБУ. Нет качества работы и результатов в виде реализаций каких-то стремлений общества. Есть уголовные дела, которые рассматриваются годами, но не доведены до конца. Они объясняют, что сначала не работал антикоррупционный суд, САП им мешал, еще кто-то, но друзья, если есть желание и политическая воля у руководителя — он мог бы пойти к Президенту, Премьеру, мог бы наладить сотрудничество с руководством других силовых структур, найти взаимопонимание и показать обществу результат.
Когда человек какой-то свой небольшой бизнес делает — магазин откроет или кафе — он работает месяц-два и если убытки, то закрывается. А вот наши чиновники могут работать в убыток и еще высокую зарплату получать. Посмотрите на того же экс-главу НАК “Нафтогаза” Андрея Коболева. Надо гнать таких руководителей.
Будет ли ВСК ходатайствовать о продлении работы?
Да. На сегодня мы уже много сделали выводов и обращений к правительству. Есть наработки и в законодательном направлении. Объем работы очень большой объем документов — сумасшедший. Мы еще не дошли до непрофильных активов, мы не разобрались со всеми кредитами, а также с привлеченными средствами. То что я сегодня вам рассказал — это впечатление на сегодня, субъективное. Оно не изменится, может только усиливаться. И обрастать большим количеством информации. Поэтому работу ВСК надо продолжать. Я вижу, что во всех политических силах, представленных сегодня в парламенте такое желание есть. Я не вижу препятствий, чтобы не работать дальше.
С силовиками еще будете встречаться?
Во время последнего заседания мы договорились о создании специальной совместной структуры — ВСК и силовики — чтобы работать на опережение и разработать какие-то предложения по мониторингу закупок. Чтобы не догонять, а предотвращать.
Был жесткий разговор на заседании, но в конце мы вышли на решение, которое позволит нам вместе отработать определенный механизм и предложить возможно некоторые изменения в законодательство также. Поэтому так наше сотрудничество будет продолжаться.
